Материальная и духовная культура нанайцев в XIX - начале XX века
На территории Хабаровского края проживает восемь коренных малочисленных народностей Дальневосточного региона: нанайцы, нивхи, нигедальцы, эвены, эвенки, ульчи, удэгейцы и орочи.
Самый многочисленный народ – это нанайцы, их более 15 тыс. человек, 12 тысяч проживает в России и около 3 тысяч в Китае. В нашем селе в основном проживают нанайцы. Наше село очень древнее о возрасте, которого говорят археологические памятники и предметы, найденные при раскопках на утесе Гасян. Гасян в переводе с нанайского языка обозначает поселение, где проживало не менее ста человек. На утесе Гасян были найдены черепки глиняной посуды, возраст которым 13 тыс. лет. Это самые древние глиняные черепки, найденные в Азии. Кроме этого, на утесе были найдены каменные орудия труда, относящиеся к эпохе неолита (10-6 тыс. лет до н.э.).
Благодаря великолепному знанию свойств камня, а также тысячелетнему опыту, который передавался из поколения в поколение, мастера Дальнего Востока в эпоху неолита изготавливали орудия труда с удивительной легкостью и изяществом. Использовалась галечная и пластинчатая техника обработки камня, а также техника ретуширования орудий: изделия покрывались ретушью с обеих сторон по всей поверхности. В основном это были рубящие, колющие и режущие. В первую очередь наконечники копий и дротиков, скребки, ножи, которые изготовлялись из специальных заготовок. В качестве материала использовались кремнистый сланец, алевролит, песчаник и базальт. Жители Приамурья научились шлифовать и полировать каменные орудия - это рубящие – топоры, тесла, долото, которые использовали при постройке жилищ, сооружении лодок, обработке дерева. В большом количестве встречаются шлифованные наконечники стрел и ножи.
Поселения, жилища нанайцев и другие постройки являлись важным условием существования людей и их расселения. Сам характер и типы жилищ, поселений зависят в большей степени от уровня развития общества, процесса производства, материальных благ, вида хозяйственной деятельности и естественно – географических особенностей территории расселения народности.
Поселения нанайцев в прошлом делились на постоянные – зимние и летние, временные, промысловые. Летние поселения часто находились на значительном расстоянии от зимних стойбищ. Все постоянные селения нанайцев расположены у водных источников, что обусловлено естественно - климатическими особенностями местности и основным видом хозяйственной деятельности населения – рыболовством. Берег служил пристанью для лодок и универсальной дорогой, соединявшей другие селения друг с другом. Ширина береговой полосы колебалась от 10 до 25 м, которая постоянно расчищалась. В 5 – 8 м от берега находились различного рода сушила для сетей и неводов, а также для проветривания одежды. За ними размещались, вешала для просушки юколы, а также амбары и другие постройки.
Наиболее древним постоянным жилищем на Амуре была полуземлянка – хурбу. Жилище представляло собой деревянную полуподземную постройку с дверью, обращенную на юго-восток. Холодный климат заставлял заботиться о максимальном утеплении жилища. Оно на половину уходило в землю. Дверь утеплялась травой или паклей, а внутри устраивалась сложная, но удобная отопительная система из центрального очага и лежанок – канов, по которым циркулировал теплый дым и воздух. При входе в жилище меховая одежда сбрасывалась, и его обитатели ели, спали и занимались хозяйственными делами на теплых широких лежанках. Очаг – голден делали из каменных плит, поставленных на торец, или из больших валунов. От очага вдоль стены шли нары шириной до 2 метров, обмазанные глиной. Продолжением дымохода от наружной стены дома до трубы являлся наружный дымоход. Труба изготавливалась из бревна с выдолбленной сердцевиной, и устанавливалась за домом или сбоку, но чаще всего использовалось дуплистое дерево. В полу по краям котлована, через определенный промежуток располагались ямки для укрепления в них деревянных столбов, поддерживавших стены и кровлю жилища. Столбы представляли каркас жилища, который могли оплетать гибкими ивовыми прутьями, а затем обмазывали смесью глины с травой для утепления. С этой же целью с внутренней стороны стены завешивали шкурами животных. В жилищах, не имеющих дверей, в центре крыши делали отверстие для выхода дыма. Оно же по всей вероятности, предназначалось и для входа в жилье, так как в большинстве неолитических жилищ не прослеживается следов обычного для нас входа. Помещение освещалось с помощью жирника – каменной чаши с двумя отростками в центре, в которые вставлялся фитиль. Для горения наливался рыбий жир.
Рядом с жильём всегда ставились хозяйственные постройки: сараи или амбары. Амбары строились на высоких столбах – сваях от 3 до 4 м. Свайные постройки были нужны для сохранения продовольствия от зверей, грызунов и неблагоприятных климатических условий. Амбары находились в общественной собственности и делились по назначению. В них хранилось общеродовое имущество, запасы продовольствия, оружия, ценности. Мужской амбар строили вдали от жилого дома, в него могли входить только мужчины. Здесь хранилось промысловое снаряжение и оружие, а также проводились собрания, на которых решались вопросы о войне и мире, свадьбе, поминках. А также были женские амбары: маленькие и большие. В маленьких - хранилась одежда и продукты, которые лежали на полках вдоль стены отдельно друг от друга. В больших амбарах - работали женщины – мастерицы. Они занимались починкой обуви, одежды, так как в жилых домах подобными работами не занимались. В условиях частых межродовых и межплеменных войн наиболее ценные вещи и предметы прятали в амбарах – тайниках. В начале XX века для укрытия ценных вещей стали использовать подземные сооружения.
В отличие от нивхов и ульчей, нанайцы не пускали собак в жилые помещения. В зимнее время они находились около выходной трубы канов, под которой вырывалась специальная яма собачье логово. Тепло исходившее от трубы согревало землю и окружавшее пространство. Летом для собак строили специальные навесы. Высота навеса 2 м. делается с таким расчетом, что бы не сгибаясь, мог входить человек. Стены и крыша утеплялись сухой травой, обмазывались глиной. Под навесом на одинаковом расстоянии по количеству собак вбивали столбики. За эти столбики привязывали собак на короткую узду. Причем ездовые собаки жили под трубой дымохода, под навесом охотничьи и передовики упряжек.
В разное время на утесе Гасян проживали разные народы: в V - XII веках на юге российского Дальнего Востока возвысились и окрепли три народа: мохэ, кидани и шивэй и создали свои государства. Мохэсцы были бесстрашными и умелыми воинами. «Люди сильные и здоровые, - говорят о них китайские летописи. – Искусно сражаются пешими». В конце VII века они создали государство Чжэнь (впоследствии известного как Бохай). Это было первое государственное образование, возникшее на территории российского Дальнего Востока. Первые сведения о киданях, содержащиеся в китайских летописях, относятся к концу IV века. Они были кочевыми скотоводами, прекрасными охотниками и воинами. В результате покорения соседних племен произошло значительное укрепление их власти и создания империи Ляо, то есть, Железное. «Шивэй одного племени с киданью. Поколения, обитающие на юге, называются кидань, на севере - шивэй» - сообщают китайские летописи. Однако по языку, культуре, особенностям быта они не были одним народом. С конца IX века произошло военное укрепление части племен шивэй, известных под именем мэнгу. Позднее часть мэнгу перешла в Монголию, где образовала государственное объединение Мэнгу. Летописные источники сохранили поистине фантастические описание народа мэнгу. Будто их рост превышал два метра. а в XIII веке чжурчжени. Чжурчжени прекрасные воины и охотники, создавшие уникальную культуру, продолжателями которой являются нанайцы.
Существует легенда «Когда Чингисхан был маленький. Его захватили в плен, и пробыл он в плену три года. А когда вырос и стал великим ханом, решил уничтожить тот народ в плену, у которого был. Монголы – татары напали на чжурчженей, захватили последнего императора с его малолетним наследником и казнили. Народ в страхе разбежался, часть – бежала на восток и поселилась на японских островах - это айны, часть – на запад и поселилась в Приморье – это удэгейцы, и Приамурье это – нанайцы».
Традиционное занятие нанайцев – это охота и рыбалка. Отправляясь на охоту или рыбалку, надевали промысловую одежду, которую использовали только для этих целей. Нанайцы предъявляли особые требования к состоянию охотничьей одежды. Одежда из рыбьей кожи и шкур, животных хорошо впитывает посторонние запахи, которые могут отпугнуть животных. Поэтому в ней нельзя было играть с собаками, сидеть у костра, входить в жилище и туалет. Чтобы избавиться от запахов, брали ветки пихты, скатывали в комочек и натирали всю одежду. Если это не помогало, ее топили в реке на сутки, тогда все запахи выветривались.
Мужчины носили комбинированный головной убор, состоящий из наушников, шлема – накидки и небольшой полусферической шапочки. Наушники – сиаптон одевали только зимой. Шлем – накидка гармасо покрывала плечи и спину охотника, защищая от снега, дождя, ветра, пыли и гнуса. Она красочно орнаментировалась бордюрным узором, для того чтобы негативные силы не проникли в человека. Поверх накидки одевалась шапочка – корбочи, сшитая из камуса оленя, отороченная мехом соболя или норки и украшенная хвостиком пушного зверя. Чем богаче мех, тем выше статус охотника. Надевался короткий, теплый запашной халат, отороченный черной тканью по подолу и по
краю рукавов. Черная оторочка выполняет магическую защитную функцию – оберегает человека от воздействия злых духов. На ноги поверх штанов одевали ноговицы. Обувь шили из шкуры лося или рыбьей кожи. Чтобы ноги не мерзли, в качестве утеплителя в нее стелили мягкую сухую траву – наокта.
Обязательным атрибутом охотника был наплечный пояс, на который подвешивались различные охотничьи предметы: стамеска, мешочек для пуль и специальное приспособление для набивки пороха в патроны. Также охотник брал небольшую, мужскую сумочку для швейных принадлежностей, потому что охотник на промысле сам чинил свою одежду.
Основой существования нанайцев было промысловое хозяйство, которое включало: охоту, рыболовство, собирательство (в том числе морское), позднее огородничество и домашнее животноводство. Успех промысла зависел не только от умения и опыта людей, но и от природных условий, изменения путей передвижения зверей и рыб, от случайных явлений. Это и родило множество обрядов, представлений, связанных с верой в сверхъестественные силы. Перед охотой нанайцы стремились умилостивить, задобрить духа хозяина дома – дюлин, чтобы он помог охотнику, обеспечил ему удачу в промысле. Изображения духов дюлин имелись в каждой семье. Их вырезали из дерева.
Глава семьи закалывал свинью или курицу ударом ножа в сердце, стекающую кровь собирали. Перед бурханом ставили чашечки с водкой. Вся семья становилась на колени, отбивая земные поклоны. Глава семьи мазал кровью рот бурхана – «кормил» дюлина и просил удачи в охоте, благополучного исхода дел, здоровья. Затем надевал бурхану кожаную обувь, т.к. считалось, что дюлин не только следит за сородичами и помогает им дома, но и ходит по тропам, загоняя зверя в петлю или капкан, поставленный охотником. И по возвращении с удачной охоты промысловик будто бы обнаруживал, что обувь у бурхана изношена до дыр, тогда благодарил его.
Обычаи запрещали во время промыслов громко разговаривать, шуметь в тайге или на рыбалке, кроме тех случаев, когда это требовалось в процессе промысла. Нанайцы старались не спугнуть зверя, рыбу, не потревожить напрасно мир тайги. Чем незаметнее, осторожнее, осторожнее охотник подходил к зверю, тем меньше усилий он тратил на промысле, тем более ему сопутствовал успех.
Также обычаи запрещали брать чужую добычу. Но случалось, что проходя мимо самострелов и петель, поставленных другим добытчиком, охотник видел попавшего в них зверя. Не подберёшь, съедят хищники, возьмешь себе – лишишь охотника удачи. На этот случай был такой обычай. Увидевший, добычу в чужом самостреле, должен испросить разрешения у хозяина орудия лова: «То, что попало в твой самострел, принесу? – И отвечал сам себе: - Забирай, вскрывай самострел! Вернувшись в зимовье, обращался к хозяину самострела: «Вот принес то, что в твоём самостреле было. Я кричал, спрашивал твоего разрешения, ты соглашался».
Нанайцы боялись спугнуть зверя даже упоминанием о предстоящем промысле. Запрещалось произносить названия животных вслух. Говорили о них иносказательно: тигр – черт тайги, медведь – старик. Пушные звери – черви, лоскутки, мусор, блохи, косточки. Обычаи нанайцев запрещали бессмысленное, неоправданное уничтожение промысловых богатств. Охотник добывал такое количество зверей, которое ему было необходимо для существования и находились далеко от основного места жительства охотника. Пушной промысел сформировался намного позднее, чем мясная охота, под влиянием товарного спроса на пушнину. Этот промысел начинался в конце октября – начале ноября и заканчивался в конце февраля – начале марта. Целью охоты были соболя, белки, попутно убивали других пушных животных. По первому снегу соболя ловили с помощью собак, которые преследовали его и загоняли в норку. Охотник проверял все входы – выходы из нее, затыкал все выходы кроме одного, к которому устанавливал сеточку – рукавчик адоликан, состоящего из сеточки и помещенных в нее несколько колец. Соболя выгоняли из норы ударами по стволу дерева или дымом, который пускали в нору. Соболь выскакивал и попадал в ловушку. После периода первого снега соболя ловили с помощью самострелов. На своих угодьях охотник мог поставить до двухсот самострелов. Их он обходил по кругу в течение двух – трех дней. Охотничьи угодья были родовыми, переходили от отца к сыну и находились далеко от основного места жительства охотника.
Зимой повсеместно пользовались лыжами соксилта. Изготавливались они из лиственницы, дуба, вяза, березы и пихты. Концы лыж заострены, носок снабжен головкой, украшенной меховой кисточкой. Нижняя часть лыж подклеена камусом оленя или шкурой кабана, который дает возможность быстро и бесшумно скользить по снегу, при этом не соскальзывать назад или в бок. Для ступни на лыжу приклеивалась береста. Крепились лыжи с помощью двух ременных петель. При движении охотник опирался на специальный лыжный посох ТУНЕФУН. А когда охотнику приходилось отталкиваться двумя палками, он использовал лук БУРИ, на одном конце которого закреплялся съёмный кружок-ограничитель. Лыжи были основным зимним средством передвижения охотников. Для переездов на большие расстояния и для перевозки больших грузов пользовались нартами ТОКИ, макет, которых перед вами. В натуральную величину нарты могли быть от 3-х до 5-ти метров. Летним средством передвижения служила лодка ОГДА, макет которой представлен в нашей экспозиции. В натуральную величину лодка более тринадцати метров. В таких лодках могло поместиться до тринадцати пар гребцов, расстояние между ними было от 1 до 1,5 м. На таких лодках нанайцы спускались до Сахалина за крапивой. Сахалинская крапива считалась самого лучшего качества, сети, из которой могли прослужить несколько сезонов.
Не менее важным, чем охота, была рыбная ловля. Перед началом кетовой путины преподносили жертвенную пищу духу хозяина дома – дюлин, просили его помощи, удачи. Поклонялись духу хозяина водной стихии – тэму. Шли к берегу реки, несли жертвенную пищу, бросали ее в воду (кормили духа). Просили удачи. Считалось, что хищническая ловля рыбы карается хозяином места. Прибыв на место лова, и не спросив у хозяина места разрешения на лов, нельзя было начать рыбалку.
Род, в котором имелся утонувший, был особенным, то есть таким, над которым висит рок. У людей этого рода никто ничего не одалживал, особенно орудия рыбного лова и охотничьего промысла. С этими вещами могло перейти и несчастье.
Перед кетовой путиной семьи сращивали свои сети или невода. Напарников иногда постигали неудача. Тогда они предполагали, что у кого–то из них, есть утонувший родственник – галигда.
Если у обоих есть галигда, то рыбачить можно. Могла принести неудачу женщина, нарушившая один из запретов. Ни в коем случае не могла она, например, перешагнуть веревку невода или сети. Все что принадлежало вдове, имело магическую силу лишать рыбаков промысловой удачи. Так, если кто-нибудь, завидуя хорошему улову, привязывал к основе сети удачливого рыбака пучок вдовьих волос, тот мгновенно лишался удачи.
Рыбная ловля была круглогодичным видом хозяйственной деятельности. С мая велась добыча на озерах частиковой рыбы: карасей, сазана и др. Из мяса которых готовились ТАКСА. Для этого мясо долго варили, а затем жарили на собственном жиру. Его закладывали в керамические сосуды, горло которых замазывали глиной или тестом и ели круглый год, особенно зимой. С июля по октябрь нанайцы покидали свои постоянные жилища и переселялись на острова, где ставили временные полусферические жилища – ХОМАРАНЫ. Каркас жилища выполняли из прутьев тальника и покрывали полотнищами, сшитыми из бересты. Мужчины ловили рыбу, а женщины обрабатывали ее и заготавливали впрок. Удаляли внутренности, разрезали на тонкие продольные пластинки и сушили. Кету среднего размера нанайка могла разрезать на 8 слоев мяса. Рыбу ловили сетями АДОЛИ, которые плели из конопляных или крапивных нитей при помощи специальных игл САРПОЛ. Ячеи вымеряли специальной меркой КИРОЛ. Для набора определённого количества петель использовали приспособление ГОРПИА. Для скручивания веревки пользовались инструментом ХОЧКО. Этим приспособлением человек мог работать один, если объём работы был небольшим. Рыбу ловили круглый год. Зимним подледным ловом занимались как мужчины, так и женщины, при этом пользовались удочкой – махалкой. На горных реках и мелководье добывали рыбу с помощью остроги ЧАКПАН, состоящей из деревянной ручки и железного наконечника.
Выловленную рыбу вялили, сушили, коптили: она была основным продуктом питания жителей Приамурья.
Тип одежды у нанайцев зависел от пола, сезона и назначения. Всю одежду можно было разделить на повседневную, промысловую, праздничную, ритуальную, погребальную, свадебную.
Свадебная одежда отличалась наибольшим богатством и разнообразием форм, пестротой раскраски и вычурностью орнамента. Особенно богато украшали спинку и грудь халата. Сколько бы невеста не одевала халатов, а невеста могла одеть их несколько от одного до девяти, этот халат всегда был сверху. Потому что по нему узнавали, какому роду принадлежит невеста. На спинке свадебного халата сикэ вышивали символическое «древо жизни», в корнях которого вышивали тотем рода, которому принадлежит невеста. Вышивался тотем в виде птиц и зверей. На нашем халате изображен коршун – это один из тотемов рода Самар. На ветвях древа изображались бескрылые птенчики, олицетворяющие души еще не родившихся детей, в нем была отражена система представлений нанайцев о мире и благопожеланий невесте. Корни дерева символизировали Нижний мир и прошлое, между корнями вышивались изображения черепах, ящериц и змей, да и сами корни извиваются как змеи – в представлениях нанайцев эти пресмыкающиеся были тесно связаны с нижним миром.
Поверх халата надевали воротник сини, который мог быть амурский, трапециевидный или круглый и манчжурский, четырехлепестковый. Шились они из парчи или тяжелого шелка. На голову невесты независимо от сезона надевалась шапка с высокой тульей, которая мыслилась как голова дракона, красный подклад – его пасть, красные ленты – пламя, извергающиеся из его пасти. Воротник и черная оторочка халата – грива дракона, т. е. образ невесты – это образ дракона, который защищает ее от злых духов.
Свадебный процесс представлял собой сложную систему обрядов: сговор (сватовство), добрачные обряды, собственно свадьба, послебрачные обряды. Обряд сватовства зависел от способов приобретения жены. Практиковали обмен женщинами между двумя семьями. Обмен происходил в том случае, если в обеих семьях было по брату и по сестре.
Растягивающийся на ряд лет цикл многообразных обрядов сватовства начинался с того, что родители, имевшие взрослого сына, предварительно обговаривали с родителями невесты различные варианты будущего брака. Договорившись, разъезжались по своим селениям и начинали готовить сватов. Сваты, приехав в стойбище невесты, останавливались у ее родителей, вели разговор о посторонних делах, обменивались новостями. Хозяева дома их угощали, поили чаем. Затем гости доставали привезенную водку.
Родители невесты принимали угощение, если соглашались на брак. Если сговор состоялся, сваты уезжали домой и начинали готовиться ко второму визиту. На этот раз устанавливали размер калыма. Деловая часть разговора заканчивалась в первый вечер. По возвращению домой родители жениха начинали готовить выкуп. Им помогали все родственники. Калым можно выплачивать по частям. В бедных семьях родители невесты просили небольшой калым.
Примерно через год после сговора совершалась третья часть обряда.
Родители невесты стелили совместную постель молодым. Разрешалось эту ночь им провести вместе. Интимная близость молодых была необязательна. Во время пребывания в доме невесты он выполнял домашние дела. После отъезда сватов домой он мог на несколько дней остаться в доме тестя.
Центральным актом свадьбы считался переезд невесты в дом жениха, а основным мотивом – переход девушки в другой род. Это отражалось в специальных ритуалах, которые закрепляли разрыв женщины с отцовским родом, переход во власть мужа и его родни.
В день отъезда невесту начинали готовить с утра.
